| |||
|
На главную На страницу "Мои стихи и песни" Раздел на Стихи.ру Альбом на музхостинге Мошкова Содержание Старая фотография /песня/ Охотник Попытка Подъезд Поэт Разговор со статуей Командора Волчонок Портрет Занозы Я прошу тебя – дай Песню Вальс разведённых мостов /песня/ Стрела /песня/ Этап /песня/ Балласт /песня/ Капля /песня/ Птицы /песня/ Поэту, скрипачу и пианисту /песня/ Посмертный вальс /песня/ Конец сказки Времечко Расстрел Не вошедшие в альбом Выход Моим Богам /песня/ mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) mp3 на музхостинге Мошкова (вариант под гитару) Файл в формате txt Старая фотография (Диане Арбениной и Свете Сургановой) /песня/ Словно секрет фотка: Кухня – как бред ретро; Лето, жара, водка; На полтора метра. В рюмке – зимы льдинка. В банке – весны ветка. Слева из тьмы – Динка. Справа сквозь сны – Светка. Гибкой – весны ветка. Хрупкой зимы льдинка. Смутно сквозь сны – Светка. На грани тьмы – Динка. Стиль и прикид старый. В форточке – пух липкий. Сквозь шёпот ги- тары Слышится звук скрипки. Кто ещё тут нужен. Что ещё тут скажешь. Струнами трут души. Что-то поют наше. Что-то поют наше. Струнами рвут души. Что ещё тут скажешь. Кто ещё тут нужен. И кто кого любит. Кто для чего светит. Что-то потом будет На этом злом свете. И не вернуть это. Бег по судьбе длинный. Счастлива будь Света... Счастья тебе Дина... Бег по судьбе длинный. Хоть не вернуть это, Счастья тебе Дина... Счастлива будь Света... 2005 Файл в формате txt Попытка Памяти валуны. Альтернативы клетки. Жёлтый кружок луны. Белый овал таблетки. Липнет к ушам лапша. Вязнет в мозгах картошка. Кол на башке теша, Чувствую зуд немножко. Молча снимаю с глаз Слой полиэтилена, Предохранявший нас От бытового тлена. И становясь под душ, Как с закорузлых пяток, Срежу с немытых душ Всякой фигни остаток. По барабану – смерть. Сводит живот от скуки. Предпочитаю сметь Право иметь на муки. Рваных стихов клоки. Дисков «Си-Ди» осколки. Вывернуты колки. Опустошённы полки. Убран рабочий стол. Срезан из папок бруствер. Выметен чисто пол. Выброшен быстро мусор. Деньги – на счёт жены. Книги – на имя сына. Лица – искажены. Искривлена – картина. Вот и последний шаг – В десять глотков напиться… В теле урчит душа, Словно в желудке пицца… В зеркало взгляд впаяв, Падаю в сток отстоя. Вижу, что это – я, Только не помню – ктО я. 2005 Файл в формате txt Подъезд А в кафе напротив – нету мест. Ну а мне – плевать. Шатаясь, мимо, Я пустой загаженный подъезд Тороплюсь достичь неутомимо. А вокруг – мочой облитый снег. Под ногой – какашечьи ледышки. И горит похмелье из-под век, Да торчат бутылки из подмышки. Вот по горлу спирт скользнул как нож… Как невеста после лет разлуки. Сразу исчезает в теле дрожь… Ходуном не ходят больше руки… Пью… То чёлка падает со лба… А то – кепка валится с затылка… Под губами – правая резьба… Над глазами – «левая» бутылка… Первую – с разбега до конца! Дальше – надо сделать передышку. Пот стереть с размякшего лица Дух перевести… издать отрыжку… А вторую – можно смаковать С чувством благодарного спасенья, Сдавленным мычаньем «твою ммать», Смехом беспричинного веселья… А потом – прорвёт, как гной, слеза. Глотку сдавит тесным горьким комом. Образы, как будто образа, Молятся о чём-то незнакомом. Страшно… То ли дьявол, то ли Бог Лезет в душу, изымая память… Падаю, споткнувшись о порог, Не сумевши даже рук подставить… Но поддержит мой почти что труп, Растирая, радуя и грея, Прижимая к морде рёбра труб, Верная подруга – батарея. Не замёрзну! Вот и зашибись! Сон накрыл как будто одеяло… Рррастакая траханная жизнь… Ведь с утра – начнётся всё сначала: Голова, набитая песком, А к обеду – ломка в полной мере, И привычный путь, почти ползком, К магазину до заветной двери… 2005 Файл в формате txt Поэт (Н.Реберу) В субстанции покачиваясь зыбкой, Врубив ручной работы гироскоп, Привычно, с иронической улыбкой Поэт – Вселенной делает соскоб... Изящно и легко, непринуждённо, Как сжатое в парсеки «вуаля», Он начинает каждый раз с нуля, Зашкаливая под конец – за тонны. К творенью, как к сраженью, приготовясь, Улыбку отточив на дураках, Под смех замаскированная – совесть Как скальпель завибрирует в руках. Естественно, как будто так и надо, Небрежно, даже с жалостью уже, Поэт – как пот сотрёт все капли яда, Нацеженные жалами ханжей. Как физик и паталогоанатом Всей бл**ской рати, челяди и члени, Он расщепит их гадости – на атомы, А мысли – на молекулы расчлЕнит. А позже – взвесив на живых весах, Отделит лажу блажи и нытья От искорок-пылинок бытия, Уложенных старательно в рюкзак… Финал абзаца – словно смерть далёк. И в нём – поэт привычно погибает. С души в канализацию стекает Кровь – по морщинам рифм и складкам строк… 2005 Файл в формате txt Разговор со статуей Командора Ну, привет… Вот и встретились через пяток воплощений. Я уже не Гуан, а Иван и, конечно, не дон. Да и не командор ты, а мэр, конъюнктурности гений. И я пью на шикарной могиле твоей – самогон. Я – уже не ласкаю на поясе верную шпагу. Ты – обходишься галстуком вместо меча с блеском лат. Но без песен – по-прежнему я не ступаю ни шагу, А к тебе – и посмертно льнут длинные бабки и блат. Хоть ты властен и крут в каждой жизни, богатой и сытой (Партократ ли, банкир – ты привык всё вокруг подавлять), Только дочь твоя – курва, жена – алкоголик, а сын твой – Журналист и редактор (что значит – такая же бл*дь). Да, ходил ты в сортир золотой и в алмазную ванну… Я ж – блевал за углом, спал с окурком на нижней губе… Но я всё-таки трахал как сучку твою дону Анну! И она мне давала не так, как – по долгу – тебе! Только я вспоминаю не эту ханжу и святошу, А девчонку с гитарой и взглядом, не знающим страх, И ищу до сих пор (и до смерти, наверно, не брошу) Её вечную душу во всех параллельных мирах! Ну, пока… Я пошёл… (Обойдёмся без рукопожатий!) Очень жаль, что встречаются в пене мелькающих дней Только святость ханжей… или липкость продажных объятий… Либо жирная подлость уверенных сытых свиней… 2006 Файл в формате txt Волчонок Неуклюж, взъерошен, крепок, тонок, Получая ласки и тычки, Ты по жизни мечешься, Волчонок, Мир вбирая в чёрные зрачки. То – вдруг улыбнёшься добрым зверем, То – оскалишь клык и сморщишь нос. И не знаешь, что тебя твой егерь В список дрессированных занёс. И несёшься по незримой клетке, Где кидает дальновидный гад Для кого-то – сладкие конфетки, А кому – свободы суррогат. Всё давно расписано, всё рядом. На рычанье – выделен кредит. И за каждым в лес косящим взглядом Дуло телекамеры следит. И хоть вместо пуль – сегодня «бабки», За флажки – не сигануть никак. Ведь сильней мельканья красной тряпки Смачный хруст зелёненьких бумаг. В прошлом – били в кровь, травя до поту, Нынче – шкуру берегут твою. Раньше – на тебя вели охоту, А теперь – проводят интервью. Кто в тридцать седьмом стрелял в облаве, А в семидесятом вёл учёт, Нынче – с микрофоном в жирной лапе Открывает рейтинговый счёт. Ты, злобясь, кидаешься на палку, Или, прыгнув, ловко ловишь кость. Как тебя, зверюга гордый, жалко, За всё то, что видеть нам пришлось… Стёрлась шерсть на микрофонной стойке… Слиплись крошки на сыром носу… Волк, очнись! Ты роешься в помойке, Веря, что охотишься в лесу… 2006 Файл в формате txt Портрет (автопортрет) От совести инъекций, счастья клизм Он в сорок – выглядит как на тридцатник. Он пишет песни – про чужую жизнь, Давно засалив мозговой цитатник. Кидая взгляды из-под колпака Ревниво охраняемого мира, Он с тщательным упорством маньяка Годами конструирует кумира. Отвёрткою, за совесть и за страх, Шурупы душ накручивает где-то, Чужие боли – чувствуя в стихах, Своим же – даже не ища ответа. Фрезой изрезан фраз, резцами глаз, Не позволяя долгих отключений, Он не выносит женщину «как класс», Храня тепло отдельных исключений. Встречая «завтра» так же, как вчера, Давясь чужой агрессией как костью, Он колет в нервы дозняки добра, Отхаркивая сгустки серой злости. По слову настоящему скорбя, От ханжества испытывая рвоту, До глюков может довести себя, Как мазохист любя свою работу. Не скуп он, но который год опять Ему зимой – до боли жалко снега, И тщетно он старается унять Своё эгоистическое эго. Умея быть «хорошим» и «своим», Всё на уме себе на ус мотает, Практически почти неуловим, Как фальшь неосязаема бывает. На свете никому не проча зол, Он всем успел всадить обиду в спину. Он в имидж понимания вошёл Как жадный пенис в страстную вагину. В завязе, не беря ни капли в рот, Смертельно ненавидя Дни рожденья, Он напивается два раза в год, Не ощущая удовлетворенья. А после – смешивает явь и сон, И путая людей, событья, даты, В обычную реальность в унисон, Оглядываясь, входит воровато. Срываясь на любимых и родных, Мечтая садануть себя по роже, Он тормозит на действиях простых, Не требующих мыслей выпендрёжа. Но даже если вусмерть пробрало, И улетела за край света крыша, Он в жизни не возьмётся за крыло, Для помощи протянутое свыше. К исходу – он давно уже готов, И если надо – всё закончит за ночь И сам уйдёт… облитый хренью слов… Через два месяца забытый всеми напрочь… … Нейроны по пространству мельтешат… Под небом в закопченных килобайтах Останется лишь сотенка стишат На нескольких забытых Богом сайтах… 2006 Файл в формате txt Занозы (посвящается Яне с ником Молчу) Она писала коротенькие, для многих весьма непонятные, для кого-то запредельно жёсткие, а для кого – наоборот – очень нежные, рассказы, которые в общем-то были, в зависимости от настроения, пишущего или просто читающего, то чудом, то наиполнейшим бредом – через один… Но почему-то который раз, выходя из этого долбанного инета, мотая отяжелевшей головой, как лошадь, и вырубив компа остохреневшую до икоты заразу, я вдруг с удивлением обнаруживал, что весь, от макушки до пят, в занозах, как сляпанный когда-то столяром-алкоголиком, старый, но дурной как неотёсанное жизнью полено, Буратин. Иногда эти странные занозы были ровными, гладкими и блестящими, словно стальные, остроконечные, насмерть сторожащие глупую розовую подушку иголки. Порой, они были зазубренные и шершавые, будто мелкая, видавшая виды металлическая стружка, рассыпанная в грязной луже липкой противной смазки возле визжащего и рычащего сверлильного, или какого там ещё, станка. Но чаще всего, а может, просто, всего заметней, они оказывались неправильной геометрической формы, например, как выброшенные после Нового года исковерканные жестоким человечьим похмельем ёлки, или же как изогнутые великаном-домушником отмычки, валяющиеся в заблёванном подъезде девятиэтажного дома, построенного у самой границы частного сектора, возле так и нераскрытого и наверняка неработающего ржавого дверного замка. Но даже в мутную, дышащую дневным перегаром полночь, с оторванной напрочь и унесённой ветром за угол крышей, покрытая барельефом жирно блестящей под ядовитой луной грязи, присыпанной сверху издевательски белой, невинной (но ненадолго), порошею, вся в ниспадающем путающемся мусорном ворохе пугающихся и ненавидящих друг друга слов и событий, звереющих от несовпадения искажённых форм и объёмов, сатанеющих от перетоксикации насыщённым смыслом и содержанием символов власти, она была такая… блин… так-перетак… до одури, до ломоты в зубах, рези в глазах, сладкой боли в сердце и ноющей истомы под ложечкой – ХОРОШАЯ… что хотелось обнять одной рукой худые, защищённые доспехами ключиц, плечи, а второй – нарушив личное пространство, рискуя получить мгновенно и без предупреждения пулю в мозг, всё-таки взъерошить её короткий ёжик упрямых, но, наверняка, таких замечательных волос, и испытать обоюдно короткий, но вполне реальный и ощутимый миг самого настоящего счастья. 2006 Файл в формате txt Я прошу тебя – дай Песню (Диане Арбениной) Что-то стало – дышать тесно. Каждый вдох – будто шаг в пропасть. Я прошу тебя – дать Песню Настоящую – как совесть. Когти жизни – как сталь грубы. Ты с огнём – не тяни в стужу. Ты же волк – так оскаль зубы! Ты ж стрелок – так стрельни в душу! Не споткнись на бегу, сделай! Я тебе помогу малым: На рубашке, как мел белой, Нарисую прицел алым. Что ж ты рану свою гложешь? Себе место в раю прочишь? Я же знаю – что ты можешь! Я ведь верю – что ты хочешь! Злостью духа – сдержи прессинг. Силой боли – свали страхи. На тупой – положи рейтинг! И барыг всех – пошли на хер! Из упрямства ли, на спор ли, Спой как Бог – безо лжи фальши, Чтоб сглотнулась слюна в горле, Чтобы взять силы – жить дальше. Чтоб голодный – поел хлеба, Взял холодный – накал страсти, А ползущий – взлетел в небо И поющим – познал счастье!… … Может, это – смешно очень? И не больно тебе надо? Но без Песни – темно ночью! И она для нас – свет правды! Так куда ж нам теперь деться? Сколько пробовать – зря браться? Ведь без Песни – как без сердца! Без неё нам – нельзя, братцы!… Я прошу тебя – дай Песню… 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант под гитару) Файл в формате txt Вальс разведённых мостов (Питерцам) /песня/ Этот город под нами – как сон, Не дающий так просто покоя, Где слизала накрошенный хлеб Жадно влажная кожа листов, И метался любви в унисон, Темп держа не дрогнувшей рукою, В краткий миг разделённых судеб Длинный вальс разведённых мостов. Положу самолётик в карман: Фюзеляжик – из школьной тетрадки. Запущу его в неба кайму С самой сорванной ветром из крыш. Его словит крылатый пацан Что стреляет в сердца из рогатки Мы доверимся сразу ему: Он же снайпер, хотя и малыш. Ноты неба над каждым мостом Нам щекочут зрачками ресницы. Звёзды знают в лицо всех своих, Что под ними наги и чисты. Между двух берегов бадминтон. И уже ничего не боится Сердце-мячик одно на двоих. Аплодируют стоя мосты. Капли-слёзы дождя по щекам. Фраз надрывных разорванность ветра. Скрытый мир между слов нет и да И ночами раскатанных снов. Унося слайды душ к облакам И прессуя часы в километры Всё вбирает в себя навсегда Вечный Вальс разведённых мостов. 2006 Файл в формате txt Стрела (Ольге Ступиной) /песня/ Как жилы натянуты крепкие струны. Заточены лезвием нотные штили. Их короток путь, безалаберно-бурный, Вбирающий ярких секунд изобилье. Вот песня сорвётся с металла струны, С разбега вспоров полотно тишины, И в такт завибрирует голосу гордо На темы древке оперенье аккорда, И времени ход – поперёк потечёт, Включая цветной многомерный отсчёт. Стрела понеслась, прожигая пространство, Оплавив лады и колки опалив. И дрожью неистовой радостно-страстно Забился под пальцами преданный гриф. Все формы застыли, объёмы зависли – То песня летела со скоростью мысли… Астральный барьер взяв с разбега искусно, Помчалась она с ускорением чувства, Сердца пробивая, сшибая умы, Нейтральных «они» заменяя на «мы». Сдирая подошвы, сбивая копыта, Коверкая рёбра и комкая грани О жёсткие стенки бетонного быта, О вязкие складки космической праны… Над трупами тех, от которых зависел Тот мёртвый расчёт фантастических чисел, Под дикий оргазм необузданной страсти, Над пеною спазм и слюною из пасти. Отчаянья спирт хлебанув из горла, Зашлась хриплой рвотою и… умерла… Но силой инерции мощным потоком Со свистом, швыряющим всех на колени, Волной звуковою с осколками стёкол Вошла в наши души как в центр мишени… А девушка встала с гитарой неспешно И, в зал оглянувшись печально и нежно, Небрежным движением, вывернув плечи, Вдруг вырвала острый стрелы наконечник… А мы заливали в порезы и между Зелёнку тоски и бальзамы надежды… 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) Файл в формате txt Этап /песня/ Мы твёрдый лёд за ночь копытами изрыли. Такой дубак, что хоть скачи – хоть помирай. Упрятав совесть под взъерошенные крылья, Погнали ангелы чертей этапом в рай. Мы жёнам-детям наказать успели настрого Рога спилить, копыта сбить, поджать хвосты. На тримминг цены поднялись. Умельцы наскоро Из наших адских вил мастачили кресты. Нас не кормили. Чтобы выжить жрали трупы мы, Таща с собой в запас, кто легче и худей. Но голод пел попсу архангельскими трубами, Чертей элитных опуская до людей. Нас на допросах били так, что звёзды лопались. Не всякий ангел рисковал в глаза смотреть. А ослабевшие всё под копыта хлопались, Чтобы затоптанным гуманно умереть. Но как-то ночью всех их тёплыми накрыли мы, Когда расслабились они, под спирт уснув, Связали руки им оторванными крыльями, На шеях нимбы, словно петли, затянув. Мы жгли живьём их, ангелят в дерьме топили, А ангелиц – по кругу хором всем до смерти. Свивались злобы тьма и боли изобилье. И молча Бог смотрел, как бесновались черти… А на земле – людей колбасило почище нас: Мор, глад и хлад, разборки на остатках суши. Виня жидов, масонов, геев и антихриста, Они, забив на всё, свои спасали души. Мы им могли теперь открыть всю правду Вечности, В ладони глупые вложить Вселенной целость. Только никто из них не брался этот крест нести. Да и самим нам почему-то расхотелось… Содрав до корочки всё и стоптав до косточки, Все истощив запасы мщенья своего, Мы вдруг сгрудились у костра, присев на корточки, И помолились, непонятно за кого. Мы помолились у костра, присев на корточки, Не зная сами, на кого и для чего. 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) Файл в формате txt Балласт /песня/ На посмертном вокзале Оформляю билет. Но мне черти сказали, Что до Рая мест нет. Те, кто любят и верят, Взятку сунув бесам, Провели меня к двери, Где везут к небесам. На небесной таможне Провожают друзья: Мол, ты здесь осторожней, Возражать тут нельзя. Но блажит воля злая, Больно жалит с небес, Отложить заставляя Багажа лишний вес. И клянясь безгранично, Мои близкие враз За меня энергично Вносят в списки балласт: И аккорды, и рифмы, И обшарпанный диск, Песен гордые ритмы, – В неоправданный риск. Друг мой три часа кряду Всё долбил меня: Брось! Ты ж творил невзаправду, Ты ж любил не всерьёз. Ясноликая гений Мне давала совет: Выкинь блики и тени, А оставь только свет. Откажись от плохого И доверься добру. Докажи своё слово. Стыдно верить в игру. Пораскинь-поразмысли. Зря мечты не мечи. Напряги свои мысли. Отвечай, не молчи. Я ору им: Ребята! Вы ж не с ними, со мной! Забирайте обратно Подлый нимб-проездной! И сигая красиво Из проёма окна, Говорю всем спасибо, Посылаю всех на. И ни грамма, ни мига Я не выброшу вон. Как упрямая фига Выхожу на перрон. И глаза прикрывая, И почти наугад, Лезу в чрево трамвая, Что помчит меня в Ад… Что помчит прямо в Ад… 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) Файл в формате txt Капля /песня/ Может крыла ослабли, Или взыграл каприз… С неба сорвалась капля И полетела вниз. Молча глотая сопли, Часто впадая в транс, Тужась в беззвучном вопле, Веря в последний шанс. Выпав из вечных рамок С мыслями о тоске, Через воздушный замок К домику на песке. Сплющена, ошарашена, Душу через плечо. Ей ни фига не страшно, Сладко и горячо. А по законам вечным, Взвив притяженья жар, Двинулся ей навстречу Грузный планеты шар. Офанарев от счастья, Под ультразвука визг РазорвалАсь на части Искрами ярких брызг… Выругавшись невнятно, Мир наш земной как мог Вытер бумажкой мятой Неба шальной плевок. 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) Файл в формате txt Птицы (Оксане, которая умеет летать) /песня/ Призывно за сутки дважды Заря полыхает жаром. А мы на земле пока что, Чуть-чуть отдохнём, пожалуй. Дружище, я слышу звуки Отважного крошки-сердца. Возьмём же его на руки Дадим ему отогреться. Над ало-златой границей Я вижу родную стаю Ведь ты же умеешь птицей. Уж я-то об этом знаю. В салонах летят пингвины, Стригущие крылья с детства. А мы – полетим над ними. У нас просто легче сердце. Я знаю, что будет трудно. Я помню, как это больно. Но мы повстречаем чудо, И этого нам довольно. И тот, кто взаправду любит, Пусть крыльями машет честно. Не надо стесняться, люди. Нам в воздухе хватит места. Не стоит считать и думать. Секунды бегут по кругу. Нам вместе взлететь – раз плюнуть. Давай же, дружище, руку! 2006 mp3 на музхостинге Мошкова (вариант с аранжировкой) mp3 на музхостинге Мошкова (вариант под гитару) Файл в формате txt Посмертный вальс /песня/ Что происходит? А просто - я умер вчера. Сдох, как и жил, бесполезно, смешно и нелепо. Ангелы-бесы, на падаль слетевшие с неба, Водки нажравшись, храпят посредине двора. Черти, сдающие грешные души в ломбард, Нынче одеты цивильно и при ноутбуках. Скажут логин - и живи мол не парься о муках. И на земле вот таких мертвецов - миллиард. Ангелы разных мастей, рекламируя рай, Наперебой предлагали мне жизни протезы, Разных судеб симуляторы, счастья ликбезы И тренажёры добра и любви. Выбирай. Всё как и раньше: плати палачу и врачу. Я отмечаю из кодлы барыг-проходимцев Грустного хиппи с гитарой в потрёпанных джинсах И, заплатив, объясняю, что жить - не хочу. 2006 Файл в формате txt Конец сказки 1. Сказка кончилась внезапно, Не сегодня и не завтра, Не под вечер, не с утра. Сказка кончилась – вчера. Всё закончилось удобно, Гладко и правдоподобно Без сюрпризов и затей, Без капризов и смертей. Ничего не разорвалось, Не сломалось, не взорвалось. Та же тьма, и тот же свет, Просто, чуда – больше нет… Без желанного оргазма Завершилось садо-мазо. Без психического криза Прекратилось бредо-шизо. Пока грязь на вёсла лили, Равнодушные – свалили. Пока воду в ступе тОлкли, Несогласные – замолкли. В норы – мыши, в небо – птицы, Разбежались до границы, Без истерик и без слёз, Кто стебясь, а кто всерьёз… Строился сюжет добротно, Честно и бесповоротно, Не на средства и срока, А на сердце, на века. Все трудились, все старались, Обмануть судьбу пытались. Уж никто не разберёт, Был неверен ли расчёт. Из любви кроить коллажи, Оцифровывать пейзажи. Методом ошибок-проб Смоделировали гроб. Комфортабельный, уютный. В гробе – заяц, в зайце – утка, В утке – тухлое яйцо, В нём – игла с тупым концом. А на кончике иголки: Шифр сейфа, номер полки, Адрес файла, индекс «мыла», Где когда-то что-то было. Что-то было, чем-то жило, Из себя тянуло жилы, Жало, жалило и жгло И давным-давно прошло… Только где-то в мире мглистом Нервы лопались со свистом! И хлестали по душе, Остывающей уже… Гасли искорки с шипеньем, Заглушая муки пеньем. И стонала «на… на… на…» Одинокая струна. То ли сказку поминала, То ли на *** посылала, Или силилась мечтать Всю себя кому-то дать. – Стойте, люди… Что ж вы, братцы!!! Х*ли ж, суки, издеваться!!!... Только слёзы, что слышны, Никому уж не нужны... Кто – латает свою веру. Кто – летает «под фанеру». Сам себе и страх, и страсть, Сам себе и мрак, и мразь… Под бай-бай и гули-гули Все послушные – уснули. Тот, кто слушал – молодец. Сказка кончилась… П***ц… ……………………… 2. …У меня она – в крови… Фиг с той сказкой… ТЫ – живи… 2006 Файл в формате txt Времечко Было времечко… Жизнь – как семечко. Страхи – на хер! Бабло – фуфло! Сердце грело. Варило темечко. Было времечко… Да прошло. Отрывались тепло и солнечно. Голодали светло и зло. Было весело. Было полночно. Было всякое… Но прошло. Жах – кувалдой жизнь по затылку – аж хватала за сердце жуть! Но хватало всем на бутылку, и на счастье ещё чуть-чуть. Песней – жили, смеялись, плакали. Песня – друг, песня – шок и боль. И зрачков объяснялись знаками… Было так хорошо с тобой! … А сейчас – тридцать три кордона, семь застав и двенадцать псов… Запаковано в три гондона, сердце – спрятано под засов… Вроде, тот же задор, дурачество… И динамика, и напор… И количество есть, и качество… Жизни лишь не видать в упор. Боль твоя, что тебе дарована, и улыбка, и даже мат, – всё посчитано, сортировано и подогнано под формат. Каждый взгляд твой, больной ли, солнечный, каждый вздох, каждый чих и пук – раздуваемы «жёлтой» сволочью, забавляя козлов толпу. Крики! Блики! …А в сердце пусто. Лишь блестящих обложек гниль. Цель одна: прикормив «капустой», выжать досуха – и в утиль! И не надо мне гнать речисто, что артисту, мол, надо есть, что народ должен знать артиста, что боится он надоесть… Ведь таланты – на славу падки. У них нравы и быт свои. Им бывает плевать на «бабки». Крикни «браво!» – они твои. Вот на этом сыграть – раз плюнуть! Хошь известности? Кто ж не хошь… И артист, разуверясь думать, пропадает за медный грош. Ведь не видят свиные рыла чистоты твоих волчьих глаз! Наплевать им на всё, что было, на неистовость горьких фраз! Сколько льнёт к голосам талантов разномастных как сыпь клопов: сутенёров – от музыкантов, и от паствы тусы – попов! И сосут прямо с жизнью баксики, клопьих кланов цепные псы… Хорошо, не дожили классики до эпохи тупой попсы… … Вы! Кто впаривал и пиарил, тискал грязные интервью, тиражировал, мазал, правил, ложь навязывая свою! Идеологи поп-реальности, имиджмейкеры стиля «чушь», вивисекторы гениальности и технологи мёртвых душ! Повелители вкуса стадного, выжигавшие дух дотла, боги прессы, «Ти-Ви» и радио, рок-бароны «всея быдлА»! Вы жируете, жрёте, серите, и «имеете» полстраны! Но, хотя ни во что не верите, перед памятью – все равны! И не тянут блатные гонки, сколько лучших ни выбирай, половинки ногтя девчонки, из-за вас не попавшей в рай! Вам не хватит цены всей кармы, искупить чтоб хотя б на треть одного пацана с гитарой, захотевшего умереть! И не стоит сброд ваш нечистый, разводивший в храме базар, обгоревшей души Артиста, загубившего Божий дар! 2006 Файл в формате txt Расстрел Расстреляй же меня, комиссар! Я пальто и душой – нараспашку, расстегну свою клетку-рубашку, выпуская досаду и жар. Ты с наганом напротив как бек. Рот циничный в усмешке растянут. И не знаешь, что будешь за век трижды проклят и трижды обманут. В первый раз – предадут тебя те, за кого, выдираясь из пропасти, ты рвал целку нелепой мечте, не жалея ни жизни, ни совести. Во второй – обозвавши «народ», запихнут за морали решётку, ну а в качестве главных свобод разрешат телевизор и водку. Ну а в третий – предельно простой, ставя крест на душе твоей русской, тебя травят как крысу попсой и как кролика кормят «капустой». Но в глазах твоих вижу я даль беспредельных Гренадских просторов, нетерпимость инетовских споров и фанатов апрельскую сталь… Получив разрешенье курить, я достану свой плеерчик хлипкой и рискну двух девчонок врубить, рвущих душу гитарой и скрипкой. Ты послушаешь их минут пять, и, наверно, не выдержат нервы. Заорёшь ты: «Етти ж твою мать!!! Лихо жарят, буржуйские стервы!…» Пулемётчицей Умку браня, под Сашбаша уверенно цокая, ты вот-вот и отпустишь меня под сносящего башню Высоцкого… А потом, наливая за встречу, спросишь: «Кто они? Красные? Белые? Девки те… охренительно смелые!… Они живы сейчас?» Я отвечу: Белым небом – на свет рождены они… Красным солнцем – согреты, взлелеяны… Жёлтой мутью – раздеты, унижены… И зелёною гнилью – расстреляны… 2006 Не вошедшие в альбом Выход Файл в формате txt Моим богам /песня/ Уходят боги с грешной злой земли… То, что прошло – уже не будет пошло. Груз прошлого и будущего ноша на плечи настоящего легли… Их души навсегда от нас ушли в мир параллельный и почти хороший. Натянутой струной дрожала нить, на рубеже судьбы границей века от женщины до богочеловека, которого нельзя не полюбить за дар себя мгновенно заводить пружиной мук от крика и до смеха. И я, объятый дрожью поколенной, переплетенья странных слов шепча, слегка касаюсь тонкого луча, идущего из глубины Вселенной, где наши жизни бьются в каше пенной, обрушиваясь в бездну грохоча. Мне этого довольно, как и Вам – не замечать тех призрачных касаний, скрываясь в камуфляж воспоминаний, не доверять ни чувствам, ни словам, а только фантастическим крылам, свободным от рефлексов обещаний. Но в час, когда во тьме угаснет свет, огонь зрачков, когда-то отражавших сеть Ваших откровений поражавших, чуть осветит тех крыл волшебный след, летающих на ощупь меж планет, в отличие от сердца – не дрожавших. Они расправят серебристый ворс блатными полнолунными ночами, где косит в космос чуткими очами Ваш верный, рано поседевший пёс, живущий под обломками от звёзд, хранитель Ваших пауз и молчаний. И Вы взойдёте как на пьедестал, а может, заползёте как на плаху, или взлетите к нотному Аллаху, прекрасно понимая: час настал… От трещины разверзнется кристалл, и скроетесь Вы, просто и без страха… А через миг родитесь в новом дне, а может в новом веке или эре, в другом масштабе и в ином размере, неважно, на вершине или дне, не разобрать, во свете или тьме, в безверии, а может, новой вере. И мы поймём: как быть и, как не быть. Сомненья «быть ли» станут непонятны, нападки на судьбу – пусты, невнятны, не будет смысла нам душой кривить, сольются дух и плоть, как луч и нить, и станет невозможно не любить. И я люблю… готовый отразить и Вас… и мир весь этот необъятный… 2006 |
Сайт создан в системе uCoz